На пути к свадьбе - Страница 12

– Приветствую, леди Бриджертон, – поздоровался он и каким-то образом ухитрился споткнуться о ножку изящного столика. – Сегодня утром был просто изумительный завтрак. Особенно копченая рыба.

– Благодарю вас, – сказала леди Бриджертон, с тревогой поглядывая на китайскую вазу, которая покачивалась на столике. – Уверена, вы помните леди Люсинду.

Они обменялись приветствиями, и мистер Бербрук спросил:

– А вам понравилась копченая рыба?

Люси вопросительно посмотрела сначала на Гермиону, потом на леди Бриджертон, но ни от одной не получила помощи, потому что обе были озадачены не меньше ее и ограничилась кратким:

– Э-э... да.

– Замечательно! – воскликнул мистер Бербрук. – Кстати, а там в окне, случайно, не хохлатая крачка?

Люси удивленно округлила глаза. Она опять взглянула на леди Бриджертон и поняла, что виконтесса всячески избегает встречаться с ней взглядом.

– Хохлатая крачка, говорите, – наконец произнесла она просто потому, что не смогла придумать другого, более подходящего ответа.

Мистер Бербрук к этому моменту уже успел высунуться в окно. Люси подошла к нему. И тоже выглянула. Но никаких птиц не увидела.

Краешком глаза она заметила, что в комнату вошел мистер Бриджертон и принялся очаровывать Гермиону. Боже, до чего же у него красивая улыбка! Белозубая, широченная, почти до ушей. Она кардинально отличается от тех улыбок, которые выдавливают из себя скучающие молодые аристократы. Мистер Бриджертон улыбается так, будто ему действительно весело.

Хотя что в этом удивительного, ведь он улыбается Гермионе, которая вскружила ему голову.

Люси не слышала, о чем они говорили, но без труда распознала выражение на лице Гермионы. Вежливое, естественно, так как Гермиона никогда не допускала неучтивости. Вероятно, никто, кроме Люси, хорошо знавшей свою подругу, не замечал, что Гермиона всего лишь терпит ухаживания мистера Бриджертона, кивками и милыми улыбками отвечает на его комплименты, а в мыслях находится где-то далеко-далеко.

Рядом с мистером Эдмондсом.

Люси наблюдала за мистером Бриджертоном и одновременно кивками давала понять, что слушает мистера Бербрука, который снова вернулся к теме крачки. Мистер Бриджертон идеален. У него нет титула, но, по мнению Люси, Гермионе не обязательно выходить за самого титулованного из всех возможных. Ей просто не следует опускаться до секретарей.

К тому же мистер Бриджертон очень привлекателен. У него каштановые волосы и красивые карие глаза. И происходит он из респектабельной семьи, его родственники – вполне разумные люди. И это говорит в его пользу. Ведь когда выходишь замуж, выходишь и за семью мужа.

Люси не могла представить лучшего мужа для Гермионы. Конечно, она не возражала бы, если бы мистер Бриджертон стоял первым в очереди на титул маркиза, но нельзя объять необъятное. Главное же заключалось в том, что Люси была твердо уверена: мистер Бриджертон сделает Гермиону счастливой. Хотя Гермиона, вероятно, этого не понимала.

– Я все же добьюсь, чтобы это случилось, – пробормотала себе под нос Люси.

– А? – встрепенулся мистер Бербрук. – Вы нашли птицу?

– Там, – ответила Люси, указывая на дерево.

Он наклонился вперед.

– Серьезно?

– О, Люси! – раздался голос Гермионы.

Люси обернулась.

– Нам пора. Мистеру Бриджертону не терпится отправиться в путь.

– Всегда к вашим услугам, мисс Уотсон, – заявил тот, о ком только что говорили. – Мы выступим, когда вы пожелаете.

Гермиона устремила на Люси взгляд, который ясно свидетельствовал о том, что это ей не терпится отправиться в путь, поэтому Люси сказала:

– Тогда в путь.

Она взяла мистера Бербрука под локоть, и они направились к главной аллее. Люси вскрикнула лишь один раз, хотя споткнулась обо что-то трижды. Мистер Бербрук ухитрялся находить на абсолютно ровной лужайке корни и камни, спотыкался об них и вел Люси прямо на них.

Господи!

Люси мысленно приготовилась к грядущим увечьям. Прогулка обещала быть довольно болезненной. Но и продуктивной. К моменту возвращения домой Гермиона наверняка хоть чуть-чуть заинтересуется мистером Бриджертоном.

Люси об этом позаботится.

Если у Грегори и были какие-то сомнения в отношении мисс Гермионы Уотсон, они мгновенно улетучились, как только она взяла его под руку. Его охватило ощущение правильности случившегося, какая-то мистическая уверенность в том, что соединились две половинки. Она идеально подходила ему. Они оба подходили друг другу.

И он хотел ее.

Это не было простым желанием. Он не испытывал ничего, сходного с вульгарной похотью. Это было нечто другое. Нечто, шедшее изнутри. Он просто хотел, чтобы она принадлежала ему. Ему хотелось смотреть на нее и предвкушать. Предвкушать, как она будет называться его именем, вынашивать его детей, с любовью поглядывать на него за утренней чашкой шоколада.

Ему хотелось рассказать ей об этом, поделиться своими грезами, нарисовать картину их совместной жизни. Но он не был настолько глуп. Поэтому он сказал, ведя ее по аллее:

– Сегодня утром, мисс Уотсон, вы выглядите просто великолепно.

– Благодарю, – ответила она.

И больше ничего не сказала.

Грегори помолчал, затем спросил:

– Вы хорошо спали?

– Да, благодарю.

– Вам нравится здесь?

– Да, – ответила она.

Забавно, но он всегда думал, что беседа с женщиной, на которой он захочет жениться, будет протекать гораздо легче.

Грегори напомнил себе, что она все еще считает себя влюбленной в кого-то другого. В того, кто ей не подходит, если судить по брошенному леди Люсиндой замечанию. Как она его вчера назвала – «меньшим из двух зол»?